alisse.ruПочему люди любят страшные и отвратительные вещи?
Человеческая эмоция отвращения, ограждающая вас от вреда, в равной степени позволяет вам получать извращенное удовольствие от тех самых вещей, от которых нужно защищаться.
Хэллоуин — один из самых популярных международных праздников
Хэллоуин — время всего страшного и отвратительного, от кровавых слэшеров до домов с привидениями, полных фальшивых внутренностей и запекшейся крови.
Но влечение к вещам, которые вызывают у нас отвращение, выходит за рамки этого ежегодного праздника.
Пролистайте телеканалы в другое время, и вы наткнетесь на
- программы «авантюрной еды», в которых ведущим и участникам подают всевозможные продукты, от которых сжимается желудок;
- реалити-шоу, которые глубоко погружаются в работу дерматологов и хирургов;
- грубые и безвкусные комедии, в которых используется сортирный юмор — например, рвота и мочеиспускание — чтобы рассмешить зрителей.
Вы можете увидеть это и в других СМИ. И, что самое экстремальное, в Интернете есть шокирующие сайты, на которых размещены реальные кадры смерти и расчленения для тех, кто хочет их найти.
Это не просто недавний медиа-феномен. Культура отвращения существует с давних времен.
Почему так много людей тянутся к вещам, которые по всем правилам должны заставить их в ужасе отвернуться? У современной науки есть ответ, и он имеет непосредственное отношение к тому, как работает эмоция отвращения.
Что такое отвращение?
Отвращение — это эмоция избегания: оно сигнализирует о том, что что-то может быть вредным для вашего тела, и побуждает вас избегать этого.
Ученые считают, что отвращение первоначально относилось к еде. Чарльз Дарвин отмечал, «как легко это чувство возбуждается чем-либо необычным во внешнем виде, запахе или характере нашей пищи». Согласно этой теории, отвращение должно охранять нас от контакта с опасными патогенами, будь то через болезни, животных, телесные повреждения, трупы или секс.
Более того, отвращение эволюционировало далее, чтобы регулировать вещи, которые имеют символический вред: нарушения морали, культурных правил и общественных норм. Вот почему некоторые люди могут сказать, что акт расизма вызывает у них отвращение.
Из-за своих регулирующих функций отвращение часто называют «эмоцией привратника», «эмоцией исключения» или «эмоцией тела и души» (the “gatekeeper emotion”, the “exclusionary emotion” or the “body and soul emotion.”).
Очарование отвращения
Как же тогда объяснить тот факт, что отвратительные вещи могут пленять нас?
Психологические исследования показывают, что отвратительные стимулы захватывают и удерживают внимание более эффективно, чем эмоционально нейтральные.
По мнению медиа-исследователей Бриджит Рубенкинг и Энни Лэнг (Bridget Rubenking, Annie Lang), это, вероятно, происходит потому, что с эволюционной точки зрения кажется, что «смещение внимания к отвращению — независимо от того, насколько оно отталкивающее — лучше помогает людям избегать вредных вещей». Таким образом, хотя отвращение может быть неприятным чувством, эта эмоция эволюционировала, чтобы одновременно привлекать внимание людей.
Но отвратительные вещи не просто привлекают ваше внимание, вы даже можете наслаждаться ими.
Любители хорроров наслаждаются страшными и отвратительными зрелищем на экране, потому, что сами находятся в безопасности.
Психолог Нина Стромингер (Nina Strohminger) предполагает, что приятные черты отвращения могут быть примером того, что было названо «мягким мазохизмом» — человеческой склонностью искать кажущиеся «негативными» переживания с целью получения удовольствия от «ограниченных рисков», таких как катание на роликах или поедание очень острой пищи.
Мы не только предрасположены увлекаться отвратительными вещами. Существует психологический механизм, который позволяет при правильных обстоятельствах наслаждаться ими.
По словам Стромингер, «любое негативное чувство потенциально может быть приятным, если оно лишено веры в то, что происходящее на самом деле плохо для нас, оставляя после себя физиологическое возбуждение, которое само по себе является волнующим или интересным». С этим связана, например, любовь многих к фильмам ужасов. Происходящее на экране приятно щекочет нервы зрителю, который наслаждается страшным зрелищем, зная, что лично ему ничего не угрожает.
Шекспировское отвращение
Тяга к созерцанию ужасных или отвратительных зрелищ не является продуктом цифровой эпохи. Это происходило даже во времена Шекспира.
В известной шекспировской трагедии «Тит Андроник» (Titus Andronicus) столько же крови, сколько и в сегодняшних слэшерах. Согласно одной оценке, в пьесе «14 убийств, 9 из них на сцене, 6 отрубленных конечностей, 1 изнасилование (или 2-3, в зависимости от того, как считать), 1 живое захоронение, 1 случай безумия и 1 каннибализм», – в среднем 5,2 злодеяния за акт, или одно на каждые 97 строк».
Исследуя «проблемную привлекательность насилия в этой пьесе», литературный критик Синтия Маршалл (Cynthia Marshall) спрашивает: «Почему аудитория, любая аудитория, наслаждается творимым Титусом насилием над человеческим телом?»
Пьеса «Тит Андроник» — самое ужасное произведение, приписываемое Шекспиру. Современная постановка на Бродвее.
Вероятно, ответ кроется в заманчивой природе отвращения, которую задокументировали психологи.
С давних времен толпы людей приходили наблюдать за публичными казнями. Трупы преступников оставляли подвешенными на цепях, чтобы публика могла поглазеть на них. В открытых анатомических театрах любопытные зрители могли наблюдать, как врачи проводят вскрытия. В магазинах аптекари выставляли расчлененные части человеческого тела, прежде чем в конечном итоге смешать их с лекарствами — практика, которую ученые сегодня называют «медицинским каннибализмом».
И дело не только в том, что люди тех времен были более кровожадны и толерантны к насилию. В ту эпоху тоже выражали свое отвращение, хотя и тянулись к нему. Так, увидев обугленное тело, висевшее на складе торговца, автор дневника Сэмюэл Пепис (Samuel Pepys) отметил, что «это мне очень понравилось, хотя и дурное зрелище».
Тогда, как и сейчас, отвратительные вещи завладевали человеческим вниманием и доставляли удовольствие. И ужасы такой пьесы, как «Тит Андроник», отражают тот факт, что ее современники жили в культуре, поощрявшей людей созерцать отвратительные предметы, даже если они чувствовали себя стремление отвернуться.
Зрители времен Шекспира испытывали отталкивающее удовольствие точно так же, как и современные зрители при просмотре последнего фильма франшизы «Хэллоуин». А все потому, что человеческая эмоция отвращения, защищающая от вреда, в такой же степени позволяет получать извращенное удовольствие от тех вещей, от которых нужно защищаться.
Источник:
Bradley J. Irish, Associate Professor of English, Arizona State University,
Why are so many people delighted by disgusting things?
См. также:
